На свадьбе в деревне
Свадьба в деревне — это всегда жесть как весело. Гуляли на полную катушку: самогон лился рекой, баянист орал похабные частушки, а мужики уже к вечеру еле стояли на ногах. Я приехал с другом, которого знал ещё с лохматых времён, а жених был его дальним родственником. Народу — тьма, все свои, чужих не было, поэтому атмосфера сразу пошла вразнос.
Я сидел за столом, потягивал горилку и разглядывал гостей. Особенно одну — мать невесты, Наталью. Баба — огонь: лет под сорок пять, но тело ещё ничего, сиськи — просто охуенные, сочные, под платьем так и перекатывались. Жопа — круглая, упругая, видно даже сквозь ткань. Волосы тёмные, с проседью, но это только добавляло ей шарма. Деревенская, да ещё и зрелая женщина — самое то.
Она уже была навеселе, смеялась громко, шутила с мужиками, а те, естественно, клевали на неё, как голодные псы на мясо. Но я заметил, что её взгляд иногда задерживался на мне. То ли из-за того, что я был моложе, то ли потому, что не лез, как остальные.
Когда стемнело, народ начал расходиться по хатам — кто спать, кто продолжать бухать. Я вышел во двор подышать, закурил. И тут услышал за спиной:
— Чего один-то? Небось, скучно?
Обернулся — Наталья. Стоит, ухмыляется, в глазах — пьяный блеск, а грудь так и дышит под вырезом платья.
— Да нет, — усмехнулся я. — Просто воздухом подышал.
— Воздухом… — она фыркнула. — Мужики тут все как один — или бухают, или спят. А ты… другой что ли?
Подошла ближе, и я почувствовал запах алкоголя, духов и чего-то тёплого, женского.
— Может, и другой, — сказал я, бросая окурок.
Она посмотрела на меня оценивающе, потом провела языком по губам.
— Ну, докажи…
И вот тут-то всё и началось.
Я даже не успел толком сообразить, как её рука уже легла мне на грудь, а губы оказались в паре сантиметров от моих. От неё пахло вином, сладким парфюмом и чем-то глубоко женским, животным. Сердце застучало чаще — не столько от алкоголя, сколько от осознания, что эта зрелая, пышная баба явно хочет меня.
— Ты чего, тёть Наташ, — пробормотал я, но сам уже чувствовал, как кровь приливает ниже пояса.
— Ах, тётя Наташа? — она засмеялась хрипловато и провела ладонью по моему животу, опускаясь ниже. — Давай без этого… Я тебе не тётя.
Её пальцы нащупали ширинку, и я аж вздрогнул, когда она надавила ладонью на уже набухший член.
— Ого… — она приподняла бровь. — И такой молодой, а уже готовый…
Я не стал ждать, пока она разыграет эту сцену дальше. Взял её за талию, притянул к себе и впился губами в её мясистый рот. Она ответила сразу — жарко, влажно, языком, будто хотела высосать меня всего. Руки её полезли под мою рубаху, цепкие пальцы скользили по спине, царапали кожу.
— Пойдём… — прошептала она, отрываясь от моих губ. — Тут люди…
Я кивнул и, не отпуская её, двинулся за ней к старому сараю на краю двора. Внутри пахло сеном, пылью и чем-то затхлым, но нам было плевать.
— Только быстро… — она оглянулась, ухмыляясь. — А то кто-нибудь заметит…
— Быстро? — я хрипло рассмеялся. — Ты, похоже, не знаешь, на что я способен…
Она закусила губу, а потом резко прижалась ко мне всем телом. Я почувствовал её большие сиськи, мягкие и тяжёлые, упёршиеся мне в грудь.
— Ну, покажи… — прошептала она, и в её голосе дрожала похоть.
Тут-то всё и завертелось…
Я прижал её к стене сарая, и она громко ахнула, когда мои руки впились в её сочные бока. Платье на ней было простое, деревенское, с пуговицами спереди — я расстегнул пару штук, и тут же вывалились её огромные сиськи, бледные, с толстыми коричневыми сосками.
— Ох, сука… — вырвалось у меня, и я тут же захватил один сосок губами, зажал зубами.
Наталья вскрикнула, вцепилась мне в волосы и прижала мою голову к груди.
— Да-да, вот так, соси… — застонала она, выгибаясь.
Я работал ртом, одной рукой мял вторую грудь, а другой уже задирал ей подол. Под платьем оказались старые, потертые трусы — я рванул, и они порвались по шву.
— Ах ты ж бля… — она засмеялась, но не остановила.
Я провел пальцами по её животу, вниз, к влажной, густо заросшей киске. Мохнатая, горячая, уже вся мокрая — я всунул два пальца, и она резко задергалась.
— Давно тебя так не трахали, шлюха? — прошептал я, двигая пальцами внутри.
— О-о-ох… давно… — она закатила глаза. — Все мужики тут… ни о чём…
Я вытащил пальцы, облизал их, а потом резко развернул её и пригнул.
— Ну-ка, раком, сучка… — хрипло скомандовал я.
Она охотно встала на четвереньки, её жирная жопа задрожала в воздухе. Я расстегнул ширинку, достал член — он был твёрдый, как дуб, и пульсировал от предвкушения проникновения.
— О, бля… — ахнула Наталья, оглянувшись. — И такой… молодой…
Я плюнул ей на киску, провел головкой по щели, а потом резко всадил до конца.
— А-а-а-а, сука! — взвизгнула она, но не отстранилась.
Я схватил её за бёдра и начал жёстко долбить, быстро, убойно, так, что сарай ходуном заходил. Она стонала, кряхтела, её дойки болтались в такт толчкам, а мохнатая киска хлюпала от каждого движения.
— Да-да, еби свою тётку, еби! — завывала она, вся мокрая от пота.
Я чувствовал, что уже близко, но хотел её жёстче оттрахать. Вытащил, развернул, прижал к стене и снова вошёл — теперь в позе стоя.
— Соси! — приказал я, поднося напряженный член к её рту.
Она жадно открыла рот, взяла в губы и начала старательно сосать, как последняя шалава. Я держал её за волосы, трахал её рот, а потом резко вытащил и кончил ей прямо на лицо.
— Вот твоя порция, тёть Наташ… — прохрипел я, наблюдая, как сперма стекает по её губам и подбородку.
Она тяжело дышала, вся красная, потная, но довольная.
— Ну и жеребец… — ухмыльнулась она.
Но тут снаружи раздались шаги…
Шаги замерли прямо у двери сарая. Мы с Натальей застыли, её глаза расширились от ужаса, а мой член, ещё влажный от её слюны и спермы, дёрнулся в последний раз.
— Наташка, ты там? — раздался хриплый голос. Я узнал его сразу — это был дядя Ваня, её свёкор, мужик под семьдесят, но ещё крепкий.
— Ёб твою мать… — прошептала она, быстро опуская подол платья и пытаясь стереть с лица следы нашего греха.
Я молнией застегнул ширинку, но спрятать член было уже невозможно — он всё ещё стоял колом, будто издеваясь над ситуацией.
Дверь скрипнула, и в проёме показалась седая голова.
— Ага… — протянул дядя Ваня, окидывая нас взглядом. — Я так и думал.
Наталья попыталась что-то сказать, но старик махнул рукой.
— Да ладно, не оправдывайся. Вижу же — гуляешь.
Он шагнул внутрь, и я почувствовал, как по спине пробежал холодный пот. Но вместо криков или пощёчины дядя Ваня… усмехнулся.
— Молодой, а бабу уже заводит. Небось, выдрал её как следует?
Я растерялся, но Наталья вдруг рассмеялась — громко, похабно.
— Ага, выдрал… — она облизала губы. — Так, что я теперь ходить не могу.
Дядя Ваня хмыкнул, потом неожиданно плюнул на пол и полез в карман.
— Ну, раз уж начали… — он достал потрёпанную фляжку. — Давайте по-мужски. Выпьем, а потом… может, и я к вам присоединюсь.
Я остолбенел. Наталья закатила глаза, но смеялась.
— Ох уж эти деревенские мужики… — пробормотала она, но фляжку взяла.
Я стоял, не зная, смеяться мне или бежать, но член мой снова начал наполняться кровью.
Дядя Ваня глянул вниз и захохотал.
— Ну вот, парень-то ещё не кончил! — Он хлопнул меня по плечу. — Ладно, Наташка, доводи дело до конца. А я пока… посмотрю.
Наталья вздохнула, но в её глазах снова вспыхнул тот самый огонь. Она опустилась передо мной на колени, не сводя глаз с дяди Вани, и снова взяла мой член в рот.
— Вот блядь… — прошептал я, запрокидывая голову.
А старик тем временем расстегнул ремень…
Я не знал, смеяться или сдаваться, но тело уже само решало за меня. Наталья работала ртом так мастерски, что я еле сдерживал стоны, а дядя Ваня, присев на перевернутое ведро, просто наблюдал, попивая из фляги. Его потрепанные рабочие штаны были расстегнуты, и я краем глаза заметил, что старик тоже не остался равнодушным к спектаклю.
— Давай, сынок, не стесняйся, — хрипло подбадривал он, — баба у нас огонь, знает свое дело.
Наталья посмотрела на него снизу вверх, не прекращая движений, и дядя Ваня даже присвистнул:
— Вот ведь шлюха… Глотай глубже, Наташка, не позорься!
Она фыркнула, но послушно взяла глубже, заставляя меня аж подпрыгнуть от неожиданности. Я вцепился в ее растрепанные волосы, не в силах сдерживать ритм.
— Т-тётяя… я щас… — я застонал, чувствуя, как волна нарастает где-то в глубине живота.
Она ускорилась, одна рука сжала мои яйца, другая полезла под юбку — видимо, решила доставить удовольствие и себе. Дядя Ваня крякнул одобрительно:
— Вот это я понимаю — работящая баба!
Последней каплей стал ее стон, когда она наконец дотронулась до своей киски. Я не выдержал — кончил ей в рот, дергаясь всем телом. Она не отстранилась, проглотила все до капли, а потом облизнулась с таким видом, будто только что съела самый вкусный пирожок на свете.
— Ну что, пацан, впечатлила? — дядя Ваня хлопнул меня по плечу.
Я только кивнул, все еще не в силах говорить. Наталья медленно поднялась, поправила платье и с хищной ухмылкой посмотрела на старика:
— Чё, Вань, завидно стало?
Он засмеялся, достал из кармана замусоленную пачку сигарет и закурил:
— Да уж… Молодость — она такая, быстро кончает. А вот у нас, стариков, выносливость… — он многозначительно потянулся к поясу.
Я поспешно застегнул штаны, понимая, что сейчас стану свидетелем чего-то, что вряд ли смогу забыть.
— Ладно, пацан, свободен, — дядя Ваня махнул рукой, — а мы тут с Наталкой… поговорим по-взрослому.
Наталья закатила глаза, но ухмыльнулась:
— Беги, милый, а то мало ли что…
Я кивнул и, пошатываясь, выбрался из сарая. За спиной уже раздавались шлепки, смех и довольное кряхтение.
Утро встретило меня жестоким похмельем и тупой болью в пояснице. Свадьба еще не закончилась — где-то во дворе орал пьяный баянист, а пара мужиков спорила под забором.
Я вышел на крыльцо, потягиваясь, и вдруг увидел Наталью. Она несла ведро воды, волосы были растрепаны, а на лице — довольная усталость.
— О, наш герой проснулся! — засмеялась она.
Я покраснел, но ухмыльнулся в ответ:
— Тёть Наташ, вы вообще железная…
Она подмигнула:
— Деревенские, милый, очень крепкие.
И, вихляя пышными бедрами, пошла к дому, оставив меня с мыслью, что свадьбы в деревне — это действительно нечто незабываемое.